- Ты видишь? Небо здесь зеленоватое, а не бурое, как в центре Москвы, - говорю шепотом. - Все как-то не так...
- Не обольщайся, - смеется моя спутница. - Цвет ночного неба зависит от огней, которые горят на земле.
- Но здесь вообще нет никаких огней: полтора фонаря там, внизу - вот и вся иллюминация. А небо выглядит так, словно кто-то растворил луну в нескольких литрах морской воды и вылил полученный состав за линию местного горизонта... Слушай, а это что за грохот?
- Поезд, наверное, приближается. Там, дальше, железная дорога, я ведь говорила...
И правда, поезд. К переезду мы прибыли одновременно, но паровоз был большой и сердитый, а мы с Машей, хоть и «венцы творения», но маленькие, непрочные человечки, хрупкие конструкции, вынужденные заботиться о собственной сохранности. Поэтому поезд продолжил свой путь, а мы остановились, выжидая. Длинный товарный состав неторопливо полз мимо нас. Зрелище оказалось весьма однообразным: цистерны, заляпанные смолой, вагоны, груженые деревом - вот, собственно, и все. Кому понадобилось перемещать по земной поверхности сей бесценный груз?
- Этот поезд идет в ад, - смеется Маша. - Смотри, что везут: смолу и дрова. Там, небось, грешники уже неделю не варены, без дела слоняются, чертей пугают...
- Думаешь, в аду тоже бардак? - оживляюсь.
- Конечно. Порядки там должны быть вполне советские. Иначе, какой же это ад? Так, баловство одно... Ой, смотри-ка, а ведь и вправду адский поезд оказался! Я угадала.
Смотрю. Словно бы решив принять участие в нашем нехитром развлечении, судьба посылает знак, скорее издевательский, чем пугающий. На одном из запечатанных вагонов начертан номер: 666 - АД. Я нервно ржу.
- Это уже не смешно, - зябко ежится Маша. - Скорее бы он проехал, что ли, этот товарняк...
- Не обольщайся, - смеется моя спутница. - Цвет ночного неба зависит от огней, которые горят на земле.
- Но здесь вообще нет никаких огней: полтора фонаря там, внизу - вот и вся иллюминация. А небо выглядит так, словно кто-то растворил луну в нескольких литрах морской воды и вылил полученный состав за линию местного горизонта... Слушай, а это что за грохот?
- Поезд, наверное, приближается. Там, дальше, железная дорога, я ведь говорила...
И правда, поезд. К переезду мы прибыли одновременно, но паровоз был большой и сердитый, а мы с Машей, хоть и «венцы творения», но маленькие, непрочные человечки, хрупкие конструкции, вынужденные заботиться о собственной сохранности. Поэтому поезд продолжил свой путь, а мы остановились, выжидая. Длинный товарный состав неторопливо полз мимо нас. Зрелище оказалось весьма однообразным: цистерны, заляпанные смолой, вагоны, груженые деревом - вот, собственно, и все. Кому понадобилось перемещать по земной поверхности сей бесценный груз?
- Этот поезд идет в ад, - смеется Маша. - Смотри, что везут: смолу и дрова. Там, небось, грешники уже неделю не варены, без дела слоняются, чертей пугают...
- Думаешь, в аду тоже бардак? - оживляюсь.
- Конечно. Порядки там должны быть вполне советские. Иначе, какой же это ад? Так, баловство одно... Ой, смотри-ка, а ведь и вправду адский поезд оказался! Я угадала.
Смотрю. Словно бы решив принять участие в нашем нехитром развлечении, судьба посылает знак, скорее издевательский, чем пугающий. На одном из запечатанных вагонов начертан номер: 666 - АД. Я нервно ржу.
- Это уже не смешно, - зябко ежится Маша. - Скорее бы он проехал, что ли, этот товарняк...